ДЕЛО № А40-265660/22-107-1794

Дата подачи искового заявления: 01.12.2022

Дата принятия решения судом первой инстанции: 06.03.2024

Истец: КФХ Утикаев Р. Б.

Регион регистрации истца: —

Ответчик: ООО РСО «ЕВРОИНС»

Объект страхования: урожай сельскохозяйственных культур

 

СУТЬ ДЕЛА

Глава КФХ Утикаев Равиль Бекетович (далее — истец) обратился в суд с иском к ООО РСО «ЕВРОИНС» (далее — ответчик) с требованием о признании недействительными пп. 4,3, 4.5.6 Правил страхования урожая сельскохозяйственных культур, посадок многолетних насаждений, осуществляемого с государственной поддержкой, утвержденных приказом ООО РСО «ЕВРОИНС» от 15.05.2019, п. 5.2.1 договора сельскохозяйственного страхования от 31.05.1021, взыскании страхового возмещения в размере 38 379 733 руб.

31.05.2021 между истцом и ответчиком был заключен договор сельскохозяйственного страхования яровой пшеницы.

Истец считает, что договор и условия Правил страхования должны соответствовать требованиям Федерального закона от 25.07.2011 № 260-ФЗ «О государственной поддержке в сфере сельскохозяйственного страхования и о внесении изменений в Федеральный закон «О развитии сельского хозяйства».

Согласно п. 4.3 Правил страхования, страховым случаем признается утрата (гибель) урожая сельскохозяйственной культуры, в том числе урожая многолетних насаждений, утрата (гибель) посадок многолетних насаждений в результате событий, предусмотренных договором сельскохозяйственного страхования из числа указанных в п. 4.2 Правил страхования, произошедших в период страхования, установленный договором сельскохозяйственного страхования, на территории страхования.

По мнению истца, такое определение понятия «утрата урожая» полностью противоречит ст. 2, 8 Закона № 260-ФЗ и п. 1.2.26 Правил страхования.

В соответствии с п. 1.2.26 Правил страхования, утрата (гибель) урожая сельскохозяйственной культуры — имевшее место в период действия договора сельскохозяйственного страхования снижение фактического урожая сельскохозяйственной культуры, в том числе урожая многолетних насаждений, по сравнению с запланированным урожаем в результате наступления событий, предусмотренных ст. 8 Федерального закона № 260-ФЗ.

Истец полагает, что период страхования составляет с 31.05.2021 по 01.10.2021, применение п. 5.2.1 договора страхования, пп. 4.3, 4.5.6 Правил страхования делает договор неисполнимым. Данные условия, по мнению истца, ничтожны на основании п. 2 ст. 168 ГК РФ, ст. 2, 8 Закона № 206-ФЗ.

В соответствии с п. 1.2.14 Правил страхования, период страхования — период времени, установленный договором сельскохозяйственного страхования, в течение которого наступление событий, предусмотренных договором сельскохозяйственного страхования из числа указанных в п. 4.2 Правил страхования, может повлечь утрату (гибель) урожая сельскохозяйственных культур, утрату (гибель) посадок многолетних насаждений и наступление страхового случая.

При страховании урожая сельскохозяйственных культур, если договором не установлено иное, период страхования определяется для каждой сельскохозяйственной культуры как период времени, начинающийся с 00 часов 00 минут дня уплаты всей суммы первого страхового взноса, но не ранее дня начала посева/посадки данной сельскохозяйственной культуры.

Ввиду изложенного оспариваемые положения договора и Правил страхования, связанные с необходимостью учитывать опасные агроклиматические явления, произошедшие только после уплаты первой части страховой премии, по мнению истца, являются противоречащими нормам Закона № 260-ФЗ.

На основании указанного истец обратился в суд с настоящим иском.

 

ПОЗИЦИЯ СУДА (первой инстанции)

В удовлетворении иска отказать

Размер исковых требований, руб.: 38 379 733

Размер удовлетворенных требований, руб.: 0

Истец устно пояснил, что:

– по условиям договора страхования и Правил страхования страховым случаем является засуха, то есть отсутствие в период вегетации (с момента посева до момента созревания культуры) эффективных осадков в период 30 дней при температуре выше 25 градусов;

– дата отчета события (засухи) начинается с даты начала периода страхования (со дня уплаты всей суммы первого страхового взноса), притом что договор страхования заключен 31.05.2021, а срок уплаты первого страхового взноса установлен — не позднее 20.07.2021;

– по условиям договора и Правил страхования событие признается страховым, если не менее 25 % от периода его совершения приходится на период до начала действия договора страхования;

– в период до начала действия договора страхования (май) и в период его действия произошло две засухи: с 09.05.2021 по 23.06.2021 и с 09.07.2021 по 20.08.2021;

– истец считает, что поскольку период вегетации (посева) начался с 16.05.2021 и закончился 24.08.2021–28.08.2021, на 03.06.2021–04.06.2021, согласно совместному со страховщиком осмотру, не было установлено последствий засухи для посеянной культуры, то первая засуха не имеет отношения к гибели урожая, вторая засуха, произошедшая во время действия договора и после уплаты первой части страхового взноса (24.06.2021), подпадает под критерии договора и Правил страхования и поэтому является страховым событием, ущерб от которого в виде гибели урожая подлежит страховому возмещению;

– также истец считает, что условия договора и Правил страхования, касающиеся даты отчета события для отнесения к страховому только с даты уплаты первой части страхового взноса, а не с даты заключения договора страхования, противоречат ГК РФ и иным условиям договора;

– ответчик считает, что в гибели урожая виновата именно первая засуха, которая длилась более 30 дней до заключения договора, при этом поскольку дата события считается не с даты заключения договора, а с даты уплаты первой части страхового взноса, то есть с 24.06.2021, то данное событие не отвечает критериям страхового, установленным в договоре и Правила страхования, и не подлежит страховому возмещению.

Ответчик письменно заявил о фальсификации следующих документов, копии которых были представлены истцом:

– акт обследования всхожести от 03.06.2021–04.06.2021,

– ака контрольного обмолота от 24.08.2021–28.08.2021,

– уведомление от 17.08.2021,

– уведомления от 07.07.2021,

— указывая на составление их позднее — в октябре — ноябре 2021 года, представил в подтверждении внесудебное экспертное заключение давности надписей на документах, письменно ходатайствовал о назначении судебной экспертизы давности подписи.

На вопрос суда о расчете страхового возмещения истец пояснил, что при наличии страхового события (засухи) определяется объем утраты урожая путем сравнения количества фактически полученного урожая с количеством принятого на страхование прогнозируемого урожая.

Учитывая заявление о фальсификации доказательств, в том числе в части давности их составления и подписания, отсутствие возражений второй стороны, отсутствие у суда специальных познаний, суд счел возможным рассмотреть ходатайство о назначении судебной экспертизы, в связи с чем для выполнения требований ст. 82 АПК РФ, руководствуясь постановлением Пленума ВАС РФ от 04.04.2014 №23 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе», назначил судебную экспертизу.

По результатам судебной технической экспертизы эксперт пришел к следующему выводу:

«Время (период) фактического выполнения акта обследования всхожести от 03.06.2021–04.06.2021, акта контрольного обмолота от 24.08.2021–28.08.2021, уведомления от 17.08.2021 и уведомления от 07.07.2021 не соответствует отраженным на них датам составления, так как реквизиты вышеперечисленных документов (подписи от имени Абаимова А. Л., подписи без расшифровки (в актах) и оттиски простой круглой печати «ДЛЯ ДОКУМЕНТОВ» от имени местной администрации муниципального образования Кваркенский район Оренбургской области) были выполнены не ранее 4-го квартала 2021 года».

Результаты судебной экспертизы наряду с имеющимися в материалах дела доказательствами подтверждают отсутствие каких-либо совместных обследований с участием страховщика, отсутствие надлежащих уведомлений страховщика о событиях, которые могли вызвать снижение урожая культуры, о планируемых датах начала и окончания уборочных работ, а именно: страхователь не сообщил ответчику о событиях, которые могли вызвать снижение урожая культуры (п. 8.5.1 Правил страхования); страхователь не участвовал совместно со страховщиком в обследовании посевов культур, в том числе при определении урожайности на корню, с составлением акта обследования культур (в том числе определения урожайности на корню) (п. 8.5.5 Правил страхования); страхователь не известил ответчика о планируемых датах начала и окончания уборочных работ, о дате определения урожайности на корню (п. 8.5.7 Правил страхования).

Данные обстоятельства лишили страховщика возможности определить подлежащие возмещению убытки, в том числе урожайность на корню, установить причины гибели, установить нестраховые события и их влияние на убыток, что является основанием для отказа в выплате страхового возмещения по условиям п. 4.5.5 Правил страхования.

Как указал истец, оспариваемые пункты Правил страхования противоречат Закону № 260-ФЗ, то есть посягают на публичные интересы.

Противоречие закону в силу п. 1 ст. 168 ГК РФ является признаком оспоримой сделки.

Для квалификации сделки как ничтожной заявитель должен доказать посягательство на публичные интересы (п. 2 ст. 168 ГК РФ).

В силу п. 75 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» применительно к ст. 166 и 168 ГК РФ под публичными интересами, в частности, следует понимать интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды.

Противоречие публичным интересам, по мнению истца, выражается в том, что не были достигнуты цели государственной политики в результате заключения договора страхования.

В то же время из положений Закона № 260-ФЗ следует, что государственная поддержка в сфере сельскохозяйственного страхования при осуществлении страховой защиты заключается в субсидировании части страховой премии по договорам сельскохозяйственного страхования.

Материалами настоящего дела подтверждается, что истцу была предоставлена государственная поддержка в виде уплаты страхового взноса по договору страхования.

Согласно п. 75 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», само по себе несоответствие сделки законодательству или нарушение ею прав публично-правового образования не свидетельствует о том, что имеет место нарушение публичных интересов.

Более того, ответчик утвердил Правила страхования в редакции, принятой Национальным союзом агростраховщиков и утвержденной Банком России, Министерством сельского хозяйства РФ, Министерством финансов РФ.

Доводы истца о противоречии условий договора страхования положениям закона признаны судом несостоятельными по следующим основаниям.

Условия пп. 2.8, 5.2.1 договора и пп. 4.3, 4.4 Правил страховния, предусматривающие начало страхования с момента уплаты страховой премии, не противоречат Закону № 260-ФЗ, более того, аналогичный порядок предусмотрен ст. 957 ГК РФ.

При этом, учитывая, что истцом не доказано противоречие Правил страхования публичным интересам, требование истца о признании недействительными указанных пунктов Правил страхования следует квалифицировать как требование о признании недействительной оспоримой, а не ничтожной сделки в силу положений п. 1 ст. 168 ГК РФ.

Истец с момента подписания договора страхования не сообщал в надлежащем порядке о наличии каких-либо событий, которые могли вызвать снижение урожая культуры, что влечет отказ в выплате страхового возмещения на основании пп. 4.5.5, 8.5.1 Правил страхования. Первые документы истца поступили в адрес ответчика с нарушением сроков — 25.11.2021.

В материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства, подтверждающие направление в адрес ответчика уведомлений в письменной форме о наступлении событий, имеющих признаки страхового, а также доказательства в подтверждение даты отправки уведомлений, сообщений.

Отсутствие извещения ответчика о дате начала, окончания уборки, дате определения урожайности на корню влечет отказ в выплате страхового возмещения на основании пп. 4.5.5, 8.5.7 Правил страхования, а сведения о сборе урожая по данным статистики не подлежат учету при расчете убытка.

Уведомление от 17.08.2021 не подтверждает извещение ответчика о дате определения урожайности на корню, о планируемых датах начала и окончания уборочных работ, поскольку по результатам судебной технической экспертизы было подписано не ранее 4-го квартала 2021 года, то есть не в указанную в самом уведомлении дату.

Недостоверность и фальсификация акта контрольного обмолота свидетельствует о недостоверности сведений об урожайности на корню. В связи с этим не могут служить основанием для расчета убытка сведения о сборе урожая культур по форме статистической отчетности № 29-СХ (№ 2-фермер) на основании п. 9.8 Правил страхования.

Вместе с тем в ходе рассмотрения дела ответчиком заявлено о пропуске истцом срока исковой давности по требованию о признании указанных пунктов Правил страхования недействительными.

Согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ, срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Срок исковой давности начинает течь с момента, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основаниями для признания сделки недействительной.

Об оспариваемом условии Правил страхования истец узнал на момент заключения договора страхования — 31.05.2021, соответственно, на момент подписания договора страхования истцу должны были стать известны обстоятельства, которые он заявляет в качестве основания его недействительности.

Таким образом, срок исковой давности истек 31.05.2022, в суд с исковыми требованиями истец обратился 01.12.2022, то есть за пределами срока исковой давности.

В силу п. 2 ст. 199 ГК РФ истечение срока исковой давности является дополнительным и самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований истца о признании оспоримых пунктов Правил страхования недействительными.

Таким образом, учитывая изложенные обстоятельства, суд, оценив имеющиеся доказательства по делу в их совокупности и взаимосвязи, как того требуют положения, содержащиеся в ч. 2 ст. 71 АПК РФ, и другие положения Кодекса, признает исковые требования необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

Источник: решение Арбитражного суда города Москвы